31RS0011-01-2022-000799-29                                                                       № 22-142/2025

БЕЛГОРОДСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ПОСТАНОВЛЕНИЕ

     г. Белгород                                                                                  5 марта 2025 года

Апелляционная инстанция Белгородского областного суда в составе:

        председательствующего судьи Светашовой С.Н.,

        при ведении протокола секретарями Тыриной Ю.Е., Никулиной В.В.,

        с участием: прокурора Бессарабенко Е.Г.,

потерпевших: С., Н. Г.,

представителей потерпевших А., Г.- адвокатов Кашира А.И., Луповского М.С.,

осужденного Баландина В.В.

его защитника, а также представителя гражданского ответчика ООО «...» адвоката Солодилова И.А.,

        рассмотрела в открытом судебном заседании материалы уголовного дела по апелляционному представлению государственного обвинителя Круговых Е.А., апелляционным жалобам: потерпевшей С., потерпевшей Н., осужденного Баландина В.В., его защитника и представителя гражданского ответчика ООО «...» – адвоката Солодилова И.А., на приговор Корочанского районного суда Белгородской области от 27 ноября 2024 года, которым

        БАЛАНДИН Василий Васильевич, ..., не судимый,

осужден по ч. 3 ст. 264 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 1 год, которое на основании ч. 2 ст. 53.1 УК РФ заменено принудительными работами на срок 1 год с удержанием 5% из заработной платы в доход государства, с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами на срок 2 года 5 месяцев.

На основании ч. 4 ст. 47 УК РФ срок дополнительного наказания в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, постановлено исчислять с момента отбытия основного наказания в виде принудительных работ.

Гражданский иск потерпевшей Н. удовлетворен частично. Взыскано с ООО «...» в ее пользу в счет компенсации морального вреда 100 000 рублей.

Отказано в удовлетворении иска потерпевшей С. о взыскании с Баландина В.В., ИП К. и ООО ...» имущественного ущерба в сумме 146 000 рублей.

Ранее принятые постановлениями Корочанского районного суда Белгородской области от 25 июля 2024 года и от 11 октября 2024 года меры по обеспечению гражданского иска Н. отменены, сняты аресты на имущество: К., ООО «Гарант ...».

Приговором разрешена судьба вещественных доказательств.

В судебное заседание не явились потерпевшие С., С., А., гражданский ответчик К., о дате, времени и месте судебного заседания уведомлены надлежащим образом, о причинах неявки суд второй инстанции не уведомили, об отложении судебного разбирательства не ходатайствовали. В соответствие с требованиями ч.3 ст.389.12 УПК РФ, с согласия сторон дело рассмотрено в их отсутствие.

          Заслушав доклад судьи Светашовой С.Н., изложившей содержание приговора и доводов апелляционных представления, жалоб; выступления: прокурора Бессарабенко Е.Г., поддержавшей доводы апелляционного представления, возражавшей против доводов апелляционных жалоб; потерпевших С., Н., поддержавших доводы своих апелляционных жалоб, против удовлетворения апелляционного представления, апелляционных жалоб стороны защиты возражали; потерпевшего Г., его представителя адвоката Л., представителя потерпевшего А., адвоката Кашира А.И., возражавших против удовлетворения апелляционного представления и жалоб; выступление осужденного Баландина В.В., его защитника адвоката Солодилова И.А., поддержавших свои апелляционные жалобы и апелляционное представление, возражавших против удовлетворения апелляционных жалоб потерпевших, суд апелляционной инстанции

установил:

Баландин В.В. признан виновным в нарушении правил дорожного движения при управлении автомобилем «...», гос. номер № регион с полуприцепом «...», нарушил требования п.п. 1.3, 1.5, 13.9 «Правил дорожного движения», дорожного знака 2.4 «Уступите дорогу» и дорожной разметки 1.13, что повлекло по неосторожности смерть С. и причинение тяжкого вреда здоровью Г. и А..

Преступление совершено 28 ноября 2021 года около 16 часов 30 минут на территории Корочанского района Белгородской области при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

    В судебном заседании Баландин изначально пояснил, что вину не признает; затем при обсуждении заявленных ходатайств о прекращении дела заявил о полном признании вины в предъявленном обвинении; а после оставления таких ходатайств без удовлетворения, вновь занял позицию непризнания вины, пояснив, что ранее признал вину формально для прекращения дела.

    В апелляционном представлении государственный обвинитель Круговых Е.А. не соглашается с приговором суда в связи с существенным нарушением уголовного закона при определении вида наказания. Указывает, что Баландин совершил преступление 28.11.2021, осужден - 27.11.2024, на момент совершения преступления ему исполнилось 62 года, а на момент осуждения – 65 лет. Ссылается на действующую редакцию ч.7 ст.53.1 УК РФ, согласно которой принудительные работы не назначаются лицам, достигшим возраста, дающего право на назначение страховой пенсии по старости в соответствии с законодательством РФ. Указывает на п.34 Обзора судебной практики ВС РФ №1 от 01.06.2022, п. 20 ППВС РФ № 219 от 30.06.2015 «О практике применения судами законодательства, обеспечивающего прав на защиту в уголовном судопроизводстве», согласно которым при новом рассмотрении уголовного дела Баландину не мог быть назначен иной более строгий вид наказания, чем принудительные работы, назначенные по отмененному судом апелляционной инстанции приговору суда от 01.09.2023, а когда осужденному, в силу положений, установленных законом, не может быть назначен ни один из видов наказаний, предусмотренных статьей, ввиду достижения 60-летнего возраста, Баландину следует назначить любое более мягкое наказание, чем предусмотрено санкцией статьи. Просит приговор суда изменить, назначить Баландину наказание в виде ограничения свободы сроком, с установлением ограничений, предусмотренных ст.53 УК РФ на 3 года 6 месяцев, с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами на срок 2 года 5 месяцев.

    В апелляционной жалобе потерпевшая С. не соглашается с приговором суда ввиду его чрезмерной мягкости, учитывая последствия ДТП в виде гибели ее сына, причинений вреда здоровью Г., А., причинение морального и имущественного вреда остальным потерпевшим. Считает необходимым исключить из числа смягчающих наказание обстоятельств Баландина нахождение у него на иждивении совершеннолетней дочери, поскольку кроме показаний самого Баландина, иных данных, подтверждающих нахождение у него на иждивении совершеннолетней дочери, не установлено. Обращает внимание на переменчивую позицию Баландина в судебном заседании по поводу признания вины в совершенном преступлении, что свидетельствует об отсутствии какого-либо раскаяния в содеянном преступлении. Не соглашается с отказом в возмещении расходов на погребение, ссылаясь на соглашение от 30 января 2024 года, в тексте которого нигде не предусмотрено, что выплаченная сумма в размере 900 000 рублей включает в себя заявленные расходы на погребение. Данное соглашение не было удостоверено нотариусом, оно не является мировым соглашением, утвержденным судом, что лишь подтверждает факт частичного добровольного возмещения подсудимым морального вреда, причиненного преступлением, в связи с чем, требование о возмещении расходов на погребение подлежит удовлетворению в полном объеме. Обращает внимание, что на протяжении судебных тяжб, линия защиты Баландина строилась на необоснованных утверждениях о нарушении ряда пунктов ПДД потерпевшим Г., попыткой переложить вину за содеянное на последнего, что свидетельствует об отсутствии раскаяния в содеянном. Просит приговор суда изменить, исключить указание на смягчающие наказание обстоятельство – наличие на иждивении Баландина совершеннолетней дочери и принесение потерпевшим извинений, назначить ему наказание в виде лишения свободы сроком на 3 года, заменив на принудительные работы сроком на 3 года с удержанием 5% заработной платы в доход государства, с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлениями транспортными средствами на 2 года 5 месяцев. Удовлетворить требования о возмещении расходов на погребение в размере 146 000 рублей.

    В апелляционной жалобе потерпевшая Н. не соглашается с приговором суда в части назначения чрезмерно мягкого наказания. Указывает, что до настоящего времени Баландин не принес ей извинения, не проявил сочувствия к моральной боли и страданиям, что говорит о не осознании его вины. Считает, что назначая наказание в виде принудительных работ, суд не учел, что данная мера не является для Баландина наказанием, поскольку он до настоящего времени продолжает работать, следовательно, изменений в социальной жизни Баландина согласно данного приговора, не наступит. Также считает недостаточно строгим наказание в части дополнительного наказания, поскольку через непродолжительный срок он снова сможет сесть за руль и еще с большей степенью допустит аналогичную ошибку, в результате которой могут также пострадать люди. Утверждает, что за 3 года Баландин не осознал своей вины, утверждал на своей версии причины ДТП, что опровергалось показаниями свидетелей, доказательствами по делу, то есть он проявлял выгоду во избежание наказания. Не соглашается с частичным удовлетворением компенсации морального вреда, отказывая в удовлетворении иска относительно главного причинителя морального вреда Баландина, которым никакой помощи предложено не было, в связи с чем, у суда не было оснований в отказе компенсации ей морального вреда как с ООО «...», так и с Баландина. Полагает, суд установил унизительно низкую сумму выплаты в счет компенсации морального вреда, не учитывая годового дохода фирмы, не произведя должного обоснования. Заявляет, что принимая решение по ее иску, суд исходил из степени родства и взаимоотношений, однако в суде не было доказано, что ее взаимоотношения с братом были холодными, наоборот, она очень хорошо с ним общалась, брат помогал ей как морально, так и материально. Просит приговор суда изменить, назначить Баландину наказание в виде лишения свободы сроком на 4 года 11 месяцев, с лишением права заниматься деятельностью связанной с управлением транспортными средствами. Изменить сумму выплат в счет компенсации морального вреда с ООО «...» 700 000 рублей; с Баландина – 200 000 рублей.

    В апелляционной жалобе осужденный Баландин считает приговор суда незаконным в связи с неправильным применением уголовного закона, существенное нарушение уголовно-процессуального закона. Не соглашается с решением суда в части отказа в удовлетворении просьбы сторон о прекращении уголовного дела, а также применении судебного штрафа, поскольку он впервые обвиняется в совершении преступления средней тяжести, совершенном по неосторожности, при котором законодатель предусмотрел возможность освобождения от наказания, с прекращением производства по делу. Полагает, что с учетом фактических обстоятельств совершенного ДТП и степени его вины в столкновении наряду с противоправным поведением второго участника столкновения – водителя Г., характеризующих его данных и конкретных предпринятых действий по полному возмещению и заглаживанию причиненного преступлением вреда всем потерпевшим и в столь существенных размерах совместно с работодателем ООО «...», отсутствием отягчающих обстоятельств, имелись все основания для освобождения от уголовной ответственности и прекращения уголовного дела. Также не соглашается с приговором суда в части назначенного наказания, при возможности назначения более мягкого наказания, с учетом фактических обстоятельств ДТП, столкновения 2 транспортных средств и роли второго участника ДТП Г., допустившего ряд нарушений ПДД. Считает, суд необоснованно отверг в приговоре его доводы и доказанные факты нарушения ПДД Г., которые могли быть учеты в качестве смягчающих обстоятельств. Утверждает, что суд в приговоре не мотивировал свое решение об отсутствии оснований для применения ст.64 УК РФ, невозможности применения более мягкого наказания, а также не назначении дополнительного наказания, не принят во внимание трудовой стаж его работы водителем, пожилой возраст, наличие хронических заболеваний, а также оставлены судом без внимания правовые последствия столь сурового основного наказания на условия жизни его семьи и дополнительного наказания, влекущие за собой не только лишение свободы, но и утрату работы в качестве водителя, как основного и единственного источника дохода. Полагает, что при определении вида и размера назначенного наказания, были допущены нарушения закона, влекущие ухудшение его положения при назначении принудительных работ осужденному, достигшему 60 летнего возраста, либо возраста, дающего право на назначение пенсии по старости. Просит приговор суда отменить по изложенным в жалобе доводам, прекратить уголовное дело на основании ст.25 УПК РФ и в соответствии со ст.76 УК РФ, либо на основании ст.25.1 УПК РФ и в соответствии со ст.76.2 УК РФ назначить меру уголовно-правового характера в виде судебного штрафа, предусмотренного ст.104.1 УК РФ. При отказе в прекращении производства по делу приговор изменить, назначить менее строгое наказание, не применять дополнительное наказание в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами.

    В апелляционной жалобе защитник осужденного - адвокат Солодилов И.А. просит приговор отменить ввиду несоответствия выводов, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела и вынести оправдательный приговор. Обращает внимание, что при новом рассмотрении дела, судом первой инстанции нарушения закона, послужившие основанием для отмены ранее вынесенного обвинительного приговора, устранены не были. Суд полностью отказал стороне защиты в дополнении судебного следствия путем назначения и производства повторной судебной автотехнической экспертизы, в целях проверки достоверности имевшихся по делу доказательств, в связи с чем, нарушил уголовно-процессуальный закон и право Баландина на защиту. Судом не были опровергнуты доводы защиты о том, что непосредственной причиной аварийной ситуации на дороге явились допущенные водителем Г. нарушения ПДД, что является обстоятельством, исключающим ответственность подсудимого. Полагает, что неустранимые противоречия в выводах эксперта № об отсутствии у Г. технической возможности избежать ДТП вопреки заключению эксперта № 83 об обратном, не могли быть признаны допустимым, достоверным и достаточным доказательством установленного факта отсутствия вины Г. в этом ДТП либо принятыми в основу приговора Баландина. Считает, формально проведенное по вопросам стороны обвинения дополнительное исследование тем же экспертом и полученное заключение № 595 не может быть положено судом в основу обвинительного приговора без повторного исследования, о чем настаивала сторона защиты, однако судом этого сделано не было. Утверждает, что судом безапелляционно приняты показания заинтересованных в исходе дела о своей невиновности второго участника ДТП Г. и его друга, собственника автомобиля «Лада» А., и одновременно отвергнуты в части изобличающие Г. показания свидетеля Р. и С., чьи пояснения об обстоятельствах столкновения являлись наиболее достоверными ввиду их незаинтересованности. Суд в приговоре не мотивировал, почему выводы эксперта в одном случае о наличии технической возможности у Г. избежать ДТП, не были приняты во внимание, а противоречащие заключению эксперта № выводы на стр.21-23 приговора по заключению эксперта №595 и его показания об отсутствии у Г. технической возможности, основанные на сравнении судом заведомо недостоверных данных об удалении автомобиля «Лада» за 69,9 метров до выезда Баландина на перекресток, оценены как более достоверные и приняты в основу приговора вопреки доводам защиты о непоследовательности показаний Г.. Считает незаконным отклонение судом результатов следственного эксперимента, которые повлекли за собой немотивированные выводы суда о полном перекрытии автопоездом Баландина проезжей части в направлении следования Г. исходя из угла столкновения и ширины проезжей части. Без надлежащего исследования путем производства экспертизы, судом приведена оценка показаниям тахометра 6500 об/мин на предмет соответствия реальной скорости автомобиля «Лада» перед совершением ДТП. Однако, несмотря на показания эксперта Ш. в необходимости исследования щитка приборов и коробки передач в автомобиле «Лада» для определения фактической скорости, суд отклонил ходатайство стороны защиты. Заявляет, что суд незаконно отклонил основанные на доказательствах доводы Баландина о том, что причиной столкновения явились допущенные водителем Г. нарушения ПДД РФ, что являлось обстоятельством, предусмотренным ч.1 ст. 73 УПК РФ, исключающим ответственность осужденного, либо снижающим степень его ответственности. Поскольку, водитель Г., обязан был согласно требований п.п. 10.3, 9.4 ПДД РФ, прекратить противоправные действия по превышению скоростного режима, снизить ее значения до разрешенной 90 км/час и занять правую полосу, или принять меры к снижению скорости вплоть до остановки, в связи с чем считает, что первоначальные действия Г., уже создавали угрозу возникновения опасной аварийной ситуации на дороге в условиях места ДТП, которые в совокупности с его последующими нарушениями Правил, повлекли за собой развитие ситуации неминуемого столкновения при объективно установленных обстоятельствах. Указывает на допущения судом уголовно-процессуального закона в части ограничения прав Баландина на представление доказательств, поскольку суд по надуманным основаниям отказал в проведении следственного эксперимента в соответствии со ст.181 УПК РФ. Также незаконно суд отклонил ходатайство о возвращении уголовного дела прокурору по основаниям, изложенным в ходатайстве. Также полагает незаконным приговор суда в части разрешения гражданского иска потерпевшей Н. о дополнительном взыскании с ответчика ООО «...» суммы компенсации морального вреда в связи с полным возмещением согласно ранее произведенных выплат, что подтверждается письменными соглашениями близких родственников семьи, а также недоказанностью факта причинения вреда и отсутствием должного обоснования истцом заявленных требований спустя столь продолжительное время. Просит приговор суда отменить, вынести оправдательный приговор в связи с отсутствием в его действиях состава преступления, при недоказанности вины. В удовлетворении гражданского иска Н. о компенсации морального вреда отказать.

    В возражениях на апелляционное представление государственного обвинителя, потерпевшие С., Н., С., С. просят отказать в удовлетворении апелляционного представления.

    В возражениях на апелляционные жалобы осужденного и его защитника, потерпевшие С., Н., С., С. просят отказать в их удовлетворении.

    В возражениях на апелляционную жалобу защитника осужденного – адвоката С., потерпевший Г., адвокат Л. просят оставить апелляционную жалобу адвоката без удовлетворения, приговор суда без изменения.

    В возражениях на апелляционные жалобы потерпевших С. и Н. защитник осужденного – адвокат С. просит апелляционные жалобы потерпевших оставить без удовлетворения, а приговор в этой части без изменения.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционных представления, жалоб, выслушав мнение сторон, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

Выводы суда о виновности Баландина в совершении преступления основаны на доказательствах, имеющихся в материалах уголовного дела, непосредственно и объективно исследованных в судебном заседании. Обстоятельства совершенного преступления установлены с достаточной полнотой, в соответствии с добытыми доказательствами, которые судом проверены и надлежащим образом оценены.

Вопреки доводам апелляционных жалоб осужденного Баландина и его защитника, виновность Баландина подтверждается совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств, анализ которых подробно приведен в приговоре:

-показаниями потерпевших Г., А., пояснивших об обстоятельствах дорожно-транспортного происшествия, случившегося 28 ноября 2021 года с участием автомобиля «Лада Приора» под управлением Г., причиной которого послужил выезд автомобиля ДАФ с полуприцепом на перекресток со второстепенной дороги на полосу их движения и столкновение с автомашиной, в которой они находились, в результате чего им были причинены телесные повреждения и повлекло гибель пассажира их автомобиля С.; показаниями потерпевшего А. о том, что Г. тормозил и уходил от столкновения влево, затем произошел удар; показаниями потерпевшего Г. о расстоянии между автомобилем, которым он управлял и фурой в момент возникновения опасности составляло 50-70 м;

-заключениями судебно-медицинских экспертиз о характере, локализации и степени тяжести телесных повреждений, обнаруженных у потерпевших Г., А. и обнаруженных у С., образовавшихся в результате дорожно-транспортного происшествия и повлекших его смерть;

-показаниями свидетеля Р.- очевидица дорожно-транспортного происшествия, пояснившего о его следовании на автомобиле Тойота Камри по автодороге в направлении <адрес> со стороны <адрес>; его обогнал автомобиль Лада Приора; затем он увидел, что справа со стороны <адрес> к главной дороге подъезжает грузовой автомобиль с полуприцепом, который выехал на главную дорогу в направлении разделительной полосы для выезда в сторону <адрес>; в этот момент между его автомобилем и автомобилем Лада Приора было около 100 м, а между автомобилями ДАФ и Лада Приора еще меньше расстояние;

- показаниями свидетеля С. о том, что при движении по автодороге по направлению от г. Короча в г. Белгорода увидел на перекрестке в районе с. Шляхово ДТП; подъехав к месту происшествия, увидел стоящую на перекрестке фуру и находящийся рядом с ней автомобиль Лада Приора, который следовал по левой полосе впереди него; на месте ДТП грузовой автомобиль перегородил левую полосу и половину правой полосы;

-протоколом осмотра места происшествия, схемой и фототаблицей к нему была зафиксирована дорожная обстановка, а также расположение транспортных средств на 24-км+100 м федеральной автодороги Белгород – М-4 «Дон» Москва – Воронеж – Ростов-на-Дону – Краснодар – Новороссийск, расположенном в границах Шляховского сельского поселения Корочанского района вне населенного пункта; зафиксирован общий вид осматриваемого участка автодороги, расположение на нем знаков, разметки, следов, расположение и повреждения транспортных средств;

-показаниями свидетеля П. работающего спасателем отделения аварийно-спасательных работ о том, что прибыв на место ДТП он видел на перекрестке поперек федеральной трассы располагался грузовой автомобиль с полуприцепом, рядом с ним находился автомобиль Лада Приора, их расположение было таким же, как и на снимках с места происшествия;

-показаниями специалиста Г., участвовавшего при осмотре места происшествия, пояснившего о том, что фотосъемка производилась им до уборки места аварии, концентрация осыпи обломков автомобилей была расположена на разделительной полосе;

-показаниями участвовавшего в качестве понятого Г., подтвердившего, что обстановка, отраженная в документах и фотографиях с места происшествия зафиксирована достоверно;

- результатами осмотра местности, проведенного судом в порядке ст.287 УПК РФ с участием сторон, в ходе которого Г. указал место, где находился автомобиль Лада Приора под его управлением, в момент, когда автомобиль ДАФ в составе полуприцепа Шмитц выезжал на правую полосу автодороги, ведущей в направлении г. Белгорода, указал место выезда автомобиля ДАФ в составе полуприцепа Шмитц на правую полосу дороги, место столкновения с автомобилем ДАФ в составе полуприцепа Шмитц; место, где он повернул руль влево, чтобы уйти от столкновения; замеры составили расстояние от автомобиля Лада Приора в момент возникновения опасности для его движения, когда он применил меры экстренного торможения, до линии выезда автомобиля ДАФ в составе полуприцепа Шмитц на главную дорогу 69,9 м; расстояние от места, где Г. повернул руль влево до указанного им места столкновения с автомобилем ДАФ в составе полуприцепа Шмитц - 66,5 м;

- результатами осмотра вещественных доказательств, проведенного судом в порядке ст.284 УПК РФ был осмотрен грузовой автомобиль ДАФ и полуприцеп Шмитц, замерены их габариты; установлено, что общая длина полуприцепа 13,76 м, при этом от края задней части полуприцепа до штока крепления седла 12,05 м; расстояние от переднего края кабины автомобиля ДАФ: до места вхождения штока полуприцепа в седло тягача составляет 4,43 м; до левого края бака 3,2 м; до левого края ресивера 4,1 м; установлено, что общая длинна автомобиля ДАФ в составе полуприцепа Шмитц составляет 16,48 м

-данными технических характеристик автомобиля Лада Приора, согласно которым ширина кузова этого автомобиля составляет 1,68 м, ширина между центром передних колес 1,41 м, ширина между центром задних колес 1,38 м

- заключением дополнительной судебной автотехнической экспертизы, по выводам которой установить точные координаты места столкновения автомобиля ДАФ в составе полуприцепа Шмитц и автомобиля Лада Приора не представляется возможным по причине отсутствия следовой информации на стадии взаимодействия и отбрасывания механизма дорожно-транспортного происшествия, однако, можно отметить, что место столкновения транспортных средств расположено в границах перекрестка, в пределах разделительной полосы шириной 6,3 м, на которой находится осыпь, по направлению следов торможения, расположенных на разделительной полосе; показания, продемонстрированные Баландиным в ходе следственного эксперимента, а, именно, обстоятельства совершаемого им маневра на грузовом автомобиле ДАФ в составе полуприцепа Шмитц относительно угла взаимодействия транспортных средств, расположение транспортных средств в момент столкновения, а также их места столкновения на левой полосе движения в сторону г. Короча, не состоятельны; версия Баландина, согласно которой, после столкновения, произошедшего на левой полосе движения в сторону г. Короча, грузовой автомобиль в составе полуприцепа Шмитц отбросило в сторону г. Белгорода, при этом перемещаясь в продольном направлении (относительно направления его движения) прицеп в сцепке с тягачом сместился назад в сторону точки его выезда, и таким образом частично перекрыл правую полосу движения в сторону г. Белгорода, тогда как в момент столкновения эта полоса была полностью им освобождена, не состоятельна; версия Г. о том, что столкновение транспортных средств произошло на левой границе левой полосы в сторону г. Белгорода (она же правая граница разделительной полосы в сторону г. Белгорода) не состоятельна, однако, в части развития механизма, возможного следования транспортных средств к их конечному положению после столкновения, с физической точки зрения, не лишена состоятельности; при заданных исходных данных остановочный путь при скорости движения автомобиля Лада Приора 90,0?115,0 км/ч, превышает его удаление в момент возникновения опасности для движения (94,2?142,9 м > 69,9 м), следовательно, водитель автомобиля Лада Приора не имел технической возможности предотвратить столкновение с автомобилем марки ДАФ в составе полуприцепа Шмитц путем применения экстренного торможения; время, которое пройдет с момента возникновения опасности для автомобиля Лада Приора до момента его столкновения с автомобилем ДАФ в составе полуприцепа Шмитц при том, что в момент возникновения опасности автомобиль Лада Приора двигался со скоростью 90,0?115,0 км/ч, а после обнаружения опасности его водитель применил экстренное торможение, составляет 5,15?4,66 сек. Соответственно; интервал расстояний, который преодолеет автомобиль ДАФ в составе полуприцепа Шмитц с места пересечения правого края правой полосы проезжей части в направлении <адрес> до момента столкновения составляет 19,0?14,1 м., интервал величин средней скорости движения автомобиля при преодолении расстояния с учетом времени, установленного при ответе на вопросы 4.1., 4.2 составляет 9,8?13,2 км/ч; при движении автомобиля ДАФ с постоянным радиусом, значение критической скорости определяется 32,7 км/ч; расстояние, преодолеваемое автомобилем Лада Приора с момента обнаружения опасности спустя: 1 сек., 2 сек., 3 сек., 4 сек., с момента возникновения опасности с учетом эффективного торможения при скорости 90,0 км/ч расстояние Si = 25,0?34,8 ?40,4?51,0 м соответственно;

-показаниями эксперта Ш., который подтвердил выводы проведенной экспертизы пояснив, что дополнительное исследование проводилось на основе анализа обстановки на месте ДТП, новых исходных данных, а также условий, содержащихся в вопросах, поставленных в постановлении суда.

-другими доказательствами, приведенными в приговоре.

Доказательства, на которых основан приговор суда, являются допустимыми, так как получены с соблюдением норм уголовно-процессуального закона. Всем исследованным доказательствам в соответствии со ст. 88 УПК РФ в приговоре дана надлежащая оценка, не согласиться с которой оснований не имеется.

Вопреки доводам апелляционной жалобы защитника осужденного проведенная по делу дополнительная судебная автотехническая экспертизы, соответствует требованиям закона, заключение оформлено надлежащим образом, соответствует требованиям ст. 204 УПК РФ, выводы эксперта являются ясными и понятными, надлежащим образом мотивированы, оценены судом в совокупности с другими исследованными доказательствами, оснований ставить под сомнение достоверность содержащихся в экспертном заключении выводов не имеется, они проведены лицом, обладающим опытом экспертной работы, с применением существующих методик, в строгом соответствии с уголовно-процессуальным законом, при этом, суд апелляционной инстанции отмечает, что экспертные исследования проведены на основании судебного постановления, в пределах поставленных вопросов, входящих в компетенцию эксперта, которым разъяснены положения ст. 57 УПК РФ и он был предупрежден об уголовной ответственности.

Учитывая, что экспертным путем установить минимальное достоверное значение скорости автомобиля Лада Приора не представилось возможным, судом признаны достоверными показания потерпевшего Г. о том, что к моменту возникновения опасности скорость движения управляемого им автомобиля не превышала 90 км\час, что подтвердил потерпевший А., указавший о соблюдении водителем скоростного режима. При том, что неоспоримых данных, опровергающих эти показания о скорости движения автомобиля суду представлено не было.

Вопреки доводам апелляционной жалобы защитника осужденного, показания свидетеля Ремизова о скорости движения автомобиля Лада Приора составляющей 115 км\час, как о расстоянии между автомобилем Лада Приора и автомобилем ДАФ в момент его выезда на главную дорогу около 150 м обосновано признаны противоречивыми и не точными, т.к. он указывал их разное значение.

Суд, вопреки доводам апелляционных жалоб стороны защиты достаточно полно, всесторонне и объективно исследовал все доказательства по делу, дав им в приговоре надлежащую оценку, как каждому в отдельности, так и в их совокупности. Имевшиеся по делу противоречия в показаниях потерпевших А., Г., данных как в ходе предварительного расследования, так и судебных заседаний в части указанных расстояния и временных промежутков судом устранены, и им дан соответствующий требованиям закона анализ и оценка как не имеющих существенных противоречий и являющихся взаимодополняющими, которые согласуются с другими доказательствами.

Показания потерпевшего Г., указавшего на место столкновения автомобилей на левой границе левой полосы, по которой он двигался, не подтверждены вещественной обстановкой на месте происшествия и экспертными выводами, что не свидетельствует об их недостоверности в целом.

Судом также исследовалась и проверялась версия осужденного Баландина, изложенная им при проведении следственного эксперимента и подтвержденная в последующих показаниях в суде о том, что подъехав к перекрестку, он остановился перед ним и на протяжении 3-4 мин. пропускал двигающиеся по главной дороге транспортные средства, а после въехал на главную дорогу при совершении маневра поворота в сторону г. Короча в момент, когда автомобиль Лада Приора находился от него на отдалении 237 м, как он указал на следственном эксперименте. В суде Баландин заявил, что в момент выезда на перекресток, автомобиль Лада Приора находился от него на расстоянии 300-350 м. пояснял, что дорожно-транспортное происшествие явилось следствием нарушения водителем Г. скоростного режима, что не позволило ему справиться с управлением автомобилем, в результате чего он выехал на разделительную полосу, а затем на левой полосе в сторону г.Короча совершил столкновение с его автомобилем ДАФ в составе полуприцепа, в районе топливного бака.

Показания осужденного Баландина и версия о возникновении и развитии ДТП, судом обоснованно оценены как противоречащие исследованным доказательствам и установленным фактическим обстоятельствам дела.

Выводы первичной судебной автотехнической экспертизы, основанные в том числе на результатах следственного эксперимента с участием Баландина, о наличии у Г. возможности предотвратить ДТП, а также, что в момент столкновения правая полоса в направлении г.Белгорода была свободна и траектории транспортных средств не пересекались, обоснованно судом не приняты во внимание, т.к. сделаны на основе недостоверных сведений, представленных осужденным, без учета действительной длины автомобиля ДАФ, а также исходя из удаления автомобиля 253, 75-207,5 м от места столкновения в момент возникновения опасности при его движении со скоростью 90 км\час, без торможения.

Исходя из анализа вещественной обстановки, а также смоделированных при проведении дополнительной автотехнической экспертизы всех возможных вариаций дорожных ситуаций, экспертным путем при проведении дополнительной судебной автотехнической экспертизы установлена несостоятельность сведений, сообщенных Баландиным на следственном эксперименте об обстоятельствах совершаемого им маневра на грузовом автомобиле ДАФ в составе полуприцепа Шмитц относительно угла взаимодействия транспортных средств; о расположения транспортных средств в момент столкновения; о месте столкновения на левой полосе движения в сторону г. Короча; о том, что после столкновения, якобы произошедшего на левой полосе движения в сторону г. Короча, грузовой автомобиль в составе полуприцепа Шмитц отбросило в сторону г. Белгорода, при этом перемещаясь в продольном направлении (относительно направления его движения) прицеп в сцепке с тягачом сместился назад в сторону точки его выезда, и таким образом частично перекрыл правую полосу движения в сторону г. Белгорода, тогда как в момент столкновения эта полоса была полностью им освобождена.

Какие-либо не устраненные судом существенные противоречия в доказательствах, требующие их истолкования в пользу осужденного, в том числе и в показаниях потерпевших, свидетелей, протоколах следственных действий, заключениях судебных экспертиз, которые могли повлиять на выводы суда о доказанности вины Баландина, вопреки доводам апелляционной жалобы его защитника, по делу отсутствуют.

Вывод суда о достаточной совокупности собранных по делу доказательств является обоснованным, поскольку по результатам их исследования никаких сомнений в виновности Баландина не возникает.

Судом правильно установлено, что Баландин, управляя автомобилем, нарушил требования п.п. 1.3, 1.5, 13.9 ПДД РФ, дорожного знака 2.4 «Уступите дорогу», Приложения 1 к ПДД РФ, дорожной разметки 1.13 приложения 2 к ПДД РФ и данные нарушения состоят в прямой причинной связи с наступившими последствиями.

Действиям осужденного дана надлежащая правовая оценка и они правильно квалифицированы по ч.3 ст.264 УК РФ.

Нарушений прав на защиту осужденного, по делу не выявлено. Все заявления и ходатайства, поступившие от него и защитника, судом разрешены в соответствии с требованиями закона. Как явствует из протоколов судебного заседания, всем участникам судебного разбирательства судом были предоставлены равные возможности на реализацию их процессуальных прав.

Оснований для проведения по делу повторной автотехнической экспертизы, для исследования которой необходимо провести следственный эксперимент с участием потерпевшего Г., суд обоснованно не усмотрел, правильно отказав в удовлетворении ходатайства об этом стороне защиты.

Вопреки доводам апелляционной жалобы осужденного, законным и обоснованным является и вынесенное судом постановление на стадии судебного следствия об отказе в удовлетворении ходатайства потерпевших и подсудимого о прекращении уголовного дела на основании ст.25 УПК РФ ст.76 УК РФ, в связи с примирением сторон.

При отсутствии заявления потерпевших, как предусмотренного ст.25 УПК РФ основания для принятия такого решения, суд апелляционной инстанции считает необоснованными требования осужденного Баландина о прекращении уголовного дела за примирением сторон.

Нет оснований согласиться и с доводами о наличии условий для применения ст. 76.2 УК РФ. Поскольку, отмена приговора, с освобождением от уголовной ответственности, с назначением судебного штрафа по ст. 76.2 УК РФ, с учетом установленных фактических обстоятельств, когда в условиях очевидности для осужденного, следовавшего по второстепенной дороге на перекрестке неравнозначных дорог он обязан был выполнить требования дорожного знака «Уступите дорогу» транспортным средствам, движущимся по пересекаемой дороге, а для соблюдения этих правил препятствий не имелось, требования апелляционной жалобы осужденного о применении положений ст.76.2 УК РФ, не является обоснованным и не отвечает принципу справедливости судебного решения.

Нарушений норм уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, при расследовании и судебном рассмотрении уголовного дела, являющихся основанием для отмены данного приговора, по делу не имеется, не являются таковыми и доводы, указанные в апелляционных жалобах осужденного и его защитника. Все обстоятельства, имеющие значение по делу, судом исследованы и оценены в соответствии с законом. Как видно из приговора, суд, достаточно полно в приговоре привел доказательства, на основании которых, он построил свои выводы о виновности осужденного в совершении указанного выше преступления.

Наказание Баландину назначено в соответствии с требованиями статей 6, 60 УК РФ, с учетом характера и степени общественной опасности совершенного преступления, данных о личности осужденного, который ранее судим не был, к административной ответственности не привлекался, положительно характеризуется по месту жительства, на учетах у врачей нарколога и психиатра не состоит, является работающим пенсионером.

Смягчающими наказание обстоятельствами обоснованно признаны пенсионный возраст осужденного, его состояние здоровья, оказание иной помощи потерпевшим непосредственного после совершения преступления, принятие мер, направленных на заглаживание вреда, причиненного потерпевшим, наличие на иждивении совершеннолетней дочери. Отягчающих наказание обстоятельств не установлено.

Вопреки доводам апелляционных жалоб потерпевших С., Н. признанные судом обстоятельства, смягчающие наказание осужденному имеют место в действительности и нашли объективное подтверждение, в том числе в дополнительно представленных стороной защиты документов, подтверждающих нахождение у него на иждивении дочери –Б., являющейся студенткой ВУЗа на очной форме обучения.

Каких-либо исключительных обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности преступления, позволяющих применить положения ст.ст. 64, 73 УК РФ, судом первой инстанции не установлено. Мотивы, приведенные в обосновании этого, являются убедительными и достаточными, с ними суд апелляционной инстанции соглашается.

Выводы суда о необходимости назначения Баландину основного наказания в виде лишения свободы, о возможности достижения целей его исправления без реального отбывания наказания в местах лишения свободы и замене этого наказания на основании ч. 2 ст. 53.1 УК РФ принудительными работами, назначении дополнительного наказания в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, в пределах санкции ч.3 ст. 264 УК РФ, в приговоре надлежащим образом мотивированы.

Вопреки доводам апелляционного представления, оснований, препятствующих назначению наказания в виде принудительных работ, приведенных в ч. 7 ст. 53.1 УК РФ, не усматривается.

Судом первой инстанции обоснованно мотивировал назначение Баландину принудительных работ со ссылкой на Постановление Конституционного Суда РФ от 24.02.2022 № 8-П, которым признано не соответствующим Конституции РФ положения части 7 статьи 53.1 УК РФ в прежней редакции, которая исключала назначение осужденным мужчинам, достигшим шестидесятилетнего возраста принудительных работ, на положения ст.10 УК РФ об обратной силе уголовного закона и улучшающие положение осужденного положения ч.7 ст.53.1 УК РФ в редакции ФЗ от 03.04.2023 № 111-ФЗ, указывающие на невозможность назначения наказания в принудительных работ при достижении лицом возраста, дающего право на назначение страховой пенсии по старости и признанием его полностью неспособным к трудовой деятельности в соответствии с медицинским заключением. Судом установлено, что осужденному Баландину назначена пенсия по старости, но нетрудоспособным лицом он не признан, инвалидом не является.

Все заслуживающие внимание обстоятельства были учтены при решении вопроса о виде наказания. Наличие обстоятельств, которые суд в силу требований уголовного закона обязан был учесть при назначении осужденному наказания, но не учел, не установлено.

Считать назначенное наказание несправедливым вследствие чрезмерной мягкости или суровости оснований не имеется.

Решая вопрос по гражданским искам, заявленными потерпевшими С., Н., суд правильно принял по ним решения.

Так, судом установлено, что на основании заключенного 30 января 2024 года между потерпевшими, в том числе и С. с одной стороны и ООО «...», ИП К., Баландиным В.В. с другой стороны, после выплаты истцам, в частности С. в общей сумме 900000 рублей в качестве компенсации морального и имущественного вреда, истцы отказываются от ранее заявленных исков и в дальнейшем от предъявления каких-либо материально-правовых требований к ответчикам вне зависимости от возможных последствий, которые не оговорены соглашением и могут наступить в будущем. Данное соглашение было представлено суду и явилось основанием для прекращения производства по гражданским искам на основании положений ч.2 ст.256, ч.5 ст.44 УПК РФ. В последующем, в ходе рассмотрения уголовного дела С. обратилась с требованием о компенсации морального вреда к тем же ответчикам и по тем же основаниям. Вместе с тем, вопреки доводам апелляционной жалобы потерпевшей С. процессуальным последствием прекращения производства по иску является невозможность повторного обращения с ним. В связи с чем, последовавший отказ судом в принятии такого гражданского иска потерпевшей С. является законным и обоснованным. Что касается решения суда по иску С. к тем же ответчикам о взыскании имущественного ущерба в сумме 146000 рублей, связанного с расходами на установку памятника, суд обоснованно отказал, сославшись на условия заключенного между сторонами соглашения от 30 января 2024 года, по которым, получив оговоренную денежную сумму в размере 900000 рублей С. реализовала свое право на полное возмещение морального и материального вреда. Данное соглашение, являющееся по сути договором, сторонами в установленном законом порядке не оспорено и в силу положений ст.309 ГПК РФ обязательства по которому должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона.

Частично удовлетворяя исковые требования потерпевшей Н. и взыскав в ее пользу с ООО «...» в счет компенсации морального вреда денежную сумму в размере 100000 рублей, суд правильно руководствовался требованиями ст.1068, 1079, 1100 ГК РФ с возложением обязанности возмещения на законного владельца источника повышенной опасности, а не с причинителя вреда – Баландина, о чем указывает в апелляционной жалобе потерпевшая. С учетом положений ст.151, 1099-1101 ГК РФ размер денежной компенсации морального вреда причиненного потерпевшей Н. смертью родного брата в результате дорожно-транспортного происшествия определен верно. При этом, судом учитывались характер нравственных страданий, ее индивидуальные особенности, степень родства и взаимоотношения с погибшим, наличие у погибшего иных близких родственников, которым добровольно компенсированы исковые требования, учитывалось имущественное положение ответчика, а также мотивы, по которым потерпевшая обратилась с исковым требованием спустя более двух с половиной лет после случившегося. При таких обстоятельствах, с учетом принципов разумности и справедливости, считать взысканную сумму денежной компенсации морального вреда заниженной, о чем указывает потерпевшая в апелляционной жалобе, оснований не имеется.

Не основаны на содержании условий указанного выше соглашения доводы апелляционной жалобы защитника осужденного, являющегося представителем ООО «...» адвоката Солодилова И.А. о наличии оснований для отказа в частичном удовлетворении исковых требований Н., т.к. стороной и участником которого данного соглашения она не являлась.

Нарушений норм уголовного, уголовно-процессуального закона, являющихся основанием для изменения, отмены приговора, при рассмотрении уголовного дела судом не допущено.

Указанные в апелляционных жалобах осужденного Баландина и его защитника адвоката С. требования не свидетельствуют о противоречивости их позиций, при том, что доводы защитника о невиновности осужденного, улучшают его положение и поддержаны последним в суде апелляционной инстанции.

Апелляционное представление государственного обвинителя, апелляционные жалобы потерпевших С., Н., осужденного Баландина В.В., его защитника – адвоката С. подлежат оставлению без удовлетворения.

С учетом изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

постановил:

приговор Корочанского районного суда Белгородской области от 27 ноября 2024 года в отношении Баландина Василия Васильевича оставить без изменения.

Апелляционное представление государственного обвинителя К., апелляционные жалобы потерпевших С., Н., осужденного Баландина В.В., его защитника – адвоката Солодилова И.А. оставить без удовлетворения.

Апелляционное постановление может быть обжаловано в кассационном порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ, в судебную коллегию по уголовным делам Первого кассационного суда общей юрисдикции, в течение шести месяцев, со дня вступления приговора в законную силу, путем подачи кассационных жалобы, представления через Корочанский районный суд Белгородской области.

Лица, подавшие кассационную жалобу, представление вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий судья